Как же странно все таки складывается паззл. Она оглядывает украшенное разноцветными лентами факультетов помещение и покрепче перехватывает бокал. Астории здесь не комфортно, если признаться. Слишком много людей? Да она вроде никогда не чуралась компании. Где-то вдалеке слышится смех Дафны, вот уж кому здесь весело и спокойно. Они потеряли выпускной и теперь всеми силами пытаются наверстать, Астория понимает, правда не совсем уже уверена что ей стоило приходить. Это все похоже на какое отчаянное желание выцарапать себе частичку нормальной жизни, которую у них отобрали. И получается не очень.
Замирая около окна Астория отпивает из бокала и на мгновение прикрывает глаза. Ее собственный выпускной будет только через год и, если говорить по чести, она совершенно не уверена что хочет чтобы он был похож на этот. Будто бы невидимая ладонь сдавливает за горло - нетипичное ощущение, когда все голоса, весь смех и прочие отвлекающие факторы ты слышишь будто сквозь подушку. Гринграсс хочет сбежать, хоть и понимает насколько это глупо и низко. Просто ей кажется что она в какой то клетке - странное ощущение, учитывая что почти всех кто здесь сейчас присутствует она знает много лет, почти со всеми неплохо общается. Астория гонит от себя мысли, которым в голове не место. Потому что давно уже выкорчевала из себя эти странные и никому, что и логично, не нужные чувства. Поджимает губы, снова отпивая из бокала и кому то улыбаясь. Даже лица особо не отмечает, это ведь совершенно не важно. Совершенно глупо - хочется задохнуться. Но вместо этого она только смеется над шуткой, смысл которой ей совершенно не интересен.
Главное что общение и люди вокруг помогают выбраться из болота собственных мыслей. Просто отключить голову и дать себе расслабиться - Дафна обнимает ее за плечи и улыбается. Они все рады что это просто закончилось. Столько непростых лет, когда в школе что-то происходит, когда кажется что этот год ты точно не доживешь до конца, но теперь то все позади, теперь они имеют право смеяться и поздравлять друг друга. И Астория смеется вместе с ними.
Разве так уж и важно что именно она чувствует сейчас на самом деле? Разве это имеет значение если вокруг люди которые тебе, в большинстве своем, даже и симпатичны? Мало по малу, с каждой минутой ей становится все легче разговаривать с теми кто ее окружает. Устраиваясь по удобнее в кресле девушка проводит пальцами по волосам, оглядывая новоприбывших. Глупая глупая девочка, которая за все свои курсы так и не поняла, что некоторым мечтам так и суждено остаться только в твоей голове, и им совершенно не обязательно вылезать наружу. Может так даже и лучше будет.
Вот только одного она не особо понимает, но спрашивать не собирается - тема слишком больная дли многих. Большинство предпочло просто забыть что сами участвовали в войне не на той стороне, что сами очень даже поддерживали режим. А сейчас молчат и улыбаются, молясь чтобы об этом никто не вспомнил, чтобы оказалось достаточно тех кого уже принесли в жертву толпе.
Когда Дафна касается ее плеча Астория вздрагивает и быстро моргает, будто бы человек только что проснувшийся ото сна. Нет, пора прекращать искать везде двойное дно - тебе все равно это не поможет.
Смеясь, девушка отставляет бокал на кофейный столик.

♫ Как на войне - Агата Кристи
По залу прокатывается тихий гул, заставляющий Асторию обернуться на входную дверь. Она еле заметно сжимает и разжимает пальцы, не понимая почему по спине прокатывается такая странная, давно кажется забытая, волна неуверенности. Она липкая, противная и тянет пальцы к горлу. Гринграсс поводит плечами, напуская самое преспокойное выражение лица, не доставляя никому радости считать собственное состояние. На самом деле внутри все вздрагивает с каждым словом, которое бьет как пощечина, хоть и обращено далеко не к ней. Дафна пытается фыркнуть, будто это ничего и не значит, но ведь каждый в этой комнате, каждый из перечисленных, прекрасно понимает что стрелы достигли своей цели. Прекрасно понимают и то, что Малфой прав, но продолжают улыбаться, заверяя всех вокруг что это не так. Что это просто обида и уязвленное самолюбие Драко и ничего больше.
Но врать себе получается далеко не у всех. Зажимается Панси, а Тео вообще отходит от компании перебирая в пальцах фамильный медальон. Они все так надеялись что больше эхо этой войны их не коснется, что этот долг зачтется выплаченным, но так увы просто не бывает. Астория соскальзывает с кресла, пользуясь тем, что сейчас все заняты своими делами, и попытками держать лица. Получается через одного, да и у тех не очень хорошо.
Светлая макушка мелькает у бара, но всего на несколько минут, насколько может судить Астория, а затем скрывается где-то в коридорах. Она и сама не может понять зачем идет следом, аккуратно проскакивая неподалеку от Миллисент, которую успокаивает Блейз, пытаясь убедить что то что они делали это просто переходный возраст, школа - они не запачкались так сильно как Малфой, а значит он просто пытается свалить свою ответственность и свой провал еще и на них.
Вот только Гринграсс прекрасно помнит минувший школьный год, когда Слизерин и правда правил школой. Прекрасно знает все грешки местной элиты, которая теперь больше всего боится, что они всплывут и замарают идеально белые платья и костюмы. Испортят репутацию, без которой им не пробиться на те места, которые каждый считал уже чуть ли не своей собственностью. Но теперь балом правили иные силы и стулья под древними фамилиями зашатались. В прочем признавать этого никто не хотел, потому что обидно, потому что страшно - она прекрасно их понимала. Не могла не понимать, но что поделаешь. Сейчас ее мысли занимал совсем другой человек.
Определить вот так с ходу, куда зашел Малфой было сложно. Если не всматриваться. Использовать люмос не хотелось - это привлекло бы совершенно не нужное внимание, учитывая тот факт что заходить в личные помещения хозяев вряд ли можно было. Но какая уже разница. Астория оборачивается на коридор, ведущий в зал откуда слышаться тихие голоса и легкая музыка, нет уж теперь сбежать точно не получится.
Облизывает губы, наблюдая за дверьми - только около одной немного сбит ковер - и если ей повезет именно она окажется нужно. Ну, а если нет то еще пара попыток и куда более убитая самооценка, как неприятный бонус, ничего ужасного. Девушка улыбается своим нелепым мыслям и заходит внутрь, не давая себе времени бояться и сомневаться. Иначе точно сбежит.
- Можно? - на столе из красного дерева, или дуба, так точно и не определишь в полутьме, стоит бутылка огневиски. Ну, а что? не с ведром же пунша сюда сбежал Драко. Она даже не выслушивает ответ, аккуратно прикрывая за собой дверь. Почему то именно здесь ей комфортнее всего.
С человеком, который обычно предпочитал маленькую Асторию не замечать. Забавная все таки ты штука жизнь.

И вот вроде самое время уйти. Потому что тебе отчаянно показывают насколько ты здесь лишняя, насколько сильно здесь не твое место. Астория замирает на пороге, сжимая в пальцах рукав длинной рубашки. В школе она обычно так комкала мантию, когда к горлу подступала тошнота от переживаний, но как же такое покажешь? Ощущение ткани под пальцами всегда успокаивало, пусть даже и только на время. Зато давало возможность думать трезво. А сейчас ей эта особенность очень пригодится. И пусть по хребту ползет болезненный страх, а сердце кажется сейчас разломает грудную клетку, выскочив наружу, все равно главное это трезвая голова. И способность не реагировать на чужие слова, которые явно сказаны исключительно ради того чтобы задеть тебя побольнее.
Эта черта была общей почти у всего их факультета. Если слизеринец бросается на вас первый, пытается как можно больнее укусить то он просто защищается. Превентивно. Пока вы не ударили, а значит можно еще перехватить занесенный меч. Астория лишь улыбается, совершенно без издевки, оглядывая кабинет который явно принадлежал хозяину дома.
- Нет. Я тебя искала... Хотела... - в голове крутится какой то бред, навроде того чтобы спросить как у него дела, но это ведь ясно и без глупых вопросов, которые только засоряют округу, - честно я не знаю что я хотела, наверное просто соскучилась? - Гринграсс глубоко втягивает прохладный и пряный осенний воздух, пожимая плечами.
Этот ответ звучит еще глупее чем тот что она прокручивала в голове. Сложно даже представить чего-то более нелепого, а зайди сейчас сюда кто-то со стороны, то его бы хватил кондратий. Потому что настолько разбивать все стереотипы о факультете повернутых только на себе людей, как сейчас это делает она попросту нельзя. Ее исключат, если кто-то об этом узнает. Девушка усмехается своим мыслям, подходя чуть ближе и опускаясь на массивный подлокотник хозяйского кресла. Сложно представить все то что они пережили за последний год.
Последний год, который сейчас почему то рисуется ей огромной пропастью, которая залегла между всеми в этом доме. Они то себя считали элитой, а вон как все выходит, что сейчас любому достаточно толкнуть и колосс на глиняных ногах, который они считали за устоявшийся мир в тот же миг рухнет.
- А нам только пунш раздают, - она кивает на бутылку с огневиски, слегка склоняя голову к плечу, - не против если я разбавлю вашу с этой бутылкой компанию? - да, начала она крайне глупо, но мерлинова борода, как же она сейчас хотела услышать утвердительный ответ. Пусть и совершенно в него не верила.
По чести, Астория сама никогда не была образцом доброты и благопристойности. Все таки на факультеты распределяют не по фамилиям, а по качествам. Но бывали такие моменты, когда она слишком отчетливо понимала что свою гордость нужно заткнуть как можно глубже, не отвечая на выпады и пропуская некоторые слова мимо ушей. Или просто все дело в том, кто именно эти слова говорил?
О таком повороте событий, признаться, Гринграсс очень старалась не думать. Спорить со своими очевидными привязанностями было бы глупо, но вот не признавать то насколько глубоко под кожу они пустили корни никто не смог бы ей запретить.
Боялась ли она этого? Да уже нет. Скорее переболела этим страхом, приняв собственные слабости как данность. Но в конце концов, скорее всего сейчас они видятся в последний раз. Лондон, конечно, город маленький, но сколько еще времени пройдет... Почему бы просто не поговорить? Поддержать Драко сейчас хотелось больше всего, правда очень осторожно. Будто идя по тонкому льду, который и без того крошится под ногами.
Малфои никогда не примут жалости к себе, это она знала. Потому что сама была такой же.

И почему тебя до сих пор будто прошивает этим странным чувством, когда он улыбается? Как будто кто то бьет молнией в макушку, а она проходит до самой земли? Астория бы и рада не испытывать всего этого, но черт подери не выходит. И это по твоему, бедная девочка, называется смириться? Это по твоему называется найти баланс? Легко было обманываться, когда вы были далеко и когда ты даже неделями не вспоминала. Пыталась. А сейчас вот он стоит напротив и все твои летние поцелуи на заднем дворе с парнем, который вроде бы и был тебе симпатичен - все это летит к черту, заставляя задыхаться. Тонуть и молить кого-нибудь спасти тебя. Идиотизм в чистом виде, идиотизм недозволенный кому то твоего положения, если уж говорить совсем честно.
В бокале плещется жидкость которая обжигает горло и заставляет, буквально заставляет расслабиться и на мгновение прикрыть глаза, пытаясь распробовать в этом огне какой то вкус. Не сказать что у нее выходит, но Гринграсс хотя бы попыталась. Он обжигает язык, не сказать что она привыкла к подобным напиткам - но что сейчас нет ничего лучше подобного это факт. От страха помогает лучше всего. От страха и от ужасно противного чувства собственного предательства. Ведь чем она хуже тех людей, ведь промолчала же. Маленькая и очень испуганная девочка, которая в Большом зале жалась к младшей сестре, пытаясь думать что всего этого нет.
Вспоминать тот год и тот день она не хочет. Они были единственным факультетом, который не принимал участие в битве, но не сказать что вот этот факт ее шибко расстраивает. Они выжили, почти все. А что смысла в геройстве, если герой пал и теперь те, за кого он сражался страдают? Возможно это ужасный подход. Эгоистичный, не имеющий под собой ничего правильного.... Но нет. Она даже не собирается оправдываться. Ей было плевать сколько народу умерло там, среди пыли и камней - главное что все кого любила она выжили. И на этом тему можно закрывать.
Опять отпивает из бокала, упираясь взглядом в стену и еле еле сдерживая болезненный вздох. Страх это нечто постыдное. Страх и собственное бессилие, но в той войне они оказались где-то посередине. По большому счету схлестнулось старшее поколение, оставив детей в заложниках у собственных взглядов на жизнь.
- Не знаю. нам еще даже письма с литературой не пришли, - она вновь смотрит на Малфоя, - родители даже считают что следует выпускной год пробыть на домашнем обучении, мол угроза что тебе на голову свалится плита не слишком мотивирует к обучению, - она тихо смеется, не отводя взгляда. И все же она скучала. До скрипучей боли в сердце. Но боится сказать, как когда то в школе, когда находила самые глупые способы с ним пересечься, - а я скучаю уже по нашему подземелью. Но точно не по лестницам астрономической башни, вот тут вообще точно нет, - помнится как то она чуть не сломала шею, когда поскользнулась. И не нужно особой догадливости, чтобы понять кто именно ее тогда поймал. Кажется с этого все и началось.
Малфой кажется ей недостижимым. Она маленькая девочка, которая никак не поймет что ей вообще нужно, а если и поймет то вряд ли сможет найти в себе силы признаться. И не потому что сейчас Малфоев воспринимают как прокаженных, по большому счету ей настолько сильно наплевать на это, нет. Она наоборот боится что как на прокаженную он посмотрит на нее. Всегда боялась.
- Ты был хорошим старостой. Правда, - зачем то говорит она, пытаясь будто бы поддержать. Помочь как может. Корявенько, ведь где это видано чтобы в их семействе была в ходу поддержка и тепло? Ну кроме Дафны, конечно. Но Дафна это другое, Дафна которая при угрозе ее сестрице сразу из милой девочки становилась разъяренной тигрицей.
Вот почему все ее неудачи в социальном плане вылезают именно сейчас? Да какого... Почему в такой важный момент и все висит на волоске.

Все идет не так. Все летит к черту. Она практически в этом уверена, особенно сейчас, когда в крови жжется огневиски, заставляя забыть что такое вообще спокойствие. Сейчас, когда в крови гуляет это странное чувство, которое не дает ей собраться с мыслями, Астория только и хочет что сбежать. Потому что ей страшно. Потому что она, кажется, так и не научилась правильно расставлять приоритеты. Больше всего на свете она хотела бы никогда не заходить в эту чертову комнату, а продолжать сидеть в гостиной, смеяться над глупыми шутками и делать вид что все хорошо. Проблема только в том, что она совершенно не умеет этого делать.
Поэтому сидит сейчас на подлокотнике хозяйского кресла, прислонив бокал к губам. Сидит и не может понять что сказать - потому что кажется, что слова сейчас не решают совершенно ничего. Слова это ветер. Улетит и не заметишь. Как они могут помочь в такой ситуации, когда кажется проще удавиться чем найти выход? Астория сама теряется, куда ей до спасения чужих душ? Она глубоко втягивает носом воздух, допивает оставшуюся на дне жидкость и отставляет бокал в сторону.
В одном он совершенно прав. До чертиков. Алкоголь здесь не помощник. У него не получится, как бы не пытался, стать блаженным забытьем,он не сможет вырвать тебя из пучины, лишь потопит еще сильнее. Они все оказались не той стороне. Кто-то просто из-за своей фамилии. Кто-то просто потому что стоял в стороне. Кто-то ошибся. Правда сейчас даже самые большие добряки в их истории не склонны прощать ошибок.
И у нее даже злиться на них не получается, потому что Гринграсс не может точно сказать - а смогла бы она простить кого-то, кто так сильно ошибся? Кого-то, по вине кого ты так долго страдал? И сама то никак не определится, а пытается лезть и спасать. Социально неловкая девочка, не способная ни на что...
- Он топит еще сильнее и это чувство иногда путают с забытьем, - она кусает губы, подбирая слова максимально аккуратно. Кажется, что еще немного и в руках останется только мелкая крошка, что будет вечно ранить пальцы, - но для многих и это уже спасение, хотя бы и мимолетное, - ее слова ветер. Ее слова ничего не решают ни для кого.
Просто слишком мало смелости. Ее было мало чтобы выступить вперед, потому она безвольной куклой позволила Дафне утащить себя. Ее не хватило поспорить с этим поступком. И пусть Астория прекрасно понимает, что единственное что могла там сделать это погибнуть, все равно время от времени этот червяк грызет изнутри. У кого то же этой смелости хватило?
Вот и сейчас она будто цепенеет, хотя знает что хочет сделать. Что надо сделать - Гринграсс это знает прекрасно. Но медлит, цепляясь за малейшие отговорки, за которыми так уютно можно справится. Маленькая девочка из темного подземелья, которая даже собственную жизнь не может распланировать.
Соскользнув с подлокотника, который сейчас показался таким высоким, она делает всего несколько шагов, будто бы по тонкому канату, который какой то шутник натянул над пропастью. Проходит всего несколько секунд, но кажется что вечность, когда она замирает совсем рядом.
В их кругу подобное не принято. В их кругу все только понимающе кивают, произнося слова сочувствия, настолько ядовитые и лживые что от них буквально тошнит. И именно поэтому ее сейчас буквально скручивает от осознание неправильности собственных действий. От того, как на нее посмотрели бы за подобное родители. Но в тоже самое время в сознании эхом отдается понимание - все она делает правильно. Возможно впервые в жизни.
Потому что замерев на мгновение, будто собирая остатки храбрости, она все таки его обнимает.

Однажды, когда ей было, кажется лет десять, Астории приснился очень и очень странный сон. Как будто она запуталась в паутине, как бабочка. И никак не может оттуда выбраться. Никак. Будто бы приклеилась и чем больше барахтается, в попытках доказать себе что она может это сделать, тем сильнее запутывается. Тем глубже вязнет в этой чертовой ловушке, связывающей по рукам и ногам. Астория просто не понимает как подобное возможно. С тех пор этот сон иногда преследовал ее, повторяясь будто бы на вечном повторе каждую ночь, иногда даже неделями. И сейчас ей кажется, что Драко именно в таком сне, из которого нет выхода.
Это не дьявольские силки - даже первокурсник знает, что достаточно просто расслабиться и все. Ты спасен. Тут все сложнее. Чем сильнее ты возишься, тем глубже увязаешь в ловушке. Но если успокоиться и ничего не делать, то велик шанс встретить паука, и эту встречу ты скорее всего не переживешь. Никто не переживет. Астории страшно, почему то, до чертиков. Хотя она и не понимает почему ей должно быть страшно, ведь это не она - ее семья в принципе участия во всем этом не принимала. Но все равно страшно, такое ощущение что крошится хрустальный пол под ногами, оставляя лишь никому не нужную крошку. Стекло будто лед.
Не жалеть? Да она и не думала его жалеть, прекрасно понимая что ее жалость никому не нужна. Что сейчас она больше помешает, чем поможет. Она сама ненавидела когда ее жалели, даже в детстве. Если она падала и обдирала коленки то не плакала в надежде что сейчас сбегутся все обитатели родного поместья для успокоения юной особы. Она просто приказывала им не болеть и бежала дальше. Упорно отказываясь от того чтобы гувернантки посмотрели. Астория ненавидела эти моменты, но они были и надо было как то выходить из них.
Правда сейчас все немного сложнее чем окровавленный подол детского платья. Драко сжимает ее предплечье так, что кажется даже сквозь одежду останется след. И ей бы, может быть, даже испугаться. Ей бы дернуться и убежать, но нет. Стоит. Как вкопанная, будто бы и нет никакого страха и этого совершенно иррационального, не логичного желания умчаться прочь и забыть, выкинуть из головы как страшный сон. Ведь она знает - тогда ее жизнь станет в разы проще.
Просто переступить через себя, один единственный раз. Почему это так сложно? Послушать здравый смысл, который орет внутри слишком громко. Она не понимает происходящего, но почему то не отпускает, упорно продолжая стоять на своем.
- А я и не собиралась, - Гринграсс пожимает плечами, поднимая на Малфоя глаза, - ты последний человек которому нужна жалость, а я далеко не первый кто на на нее способен. Но поддержать... Поддержать могу, - почему то уголков губ касается улыбка. Слишком мягкая для этого дома. Слишком теплая для того холода, что окутывает все вокруг.
И правда, Астория далеко не всегда способна кого-то пожалеть. Никогда раньше она о подобном не задумывалась, только сейчас эта мысль всплыла в голове совершенно ненужным отблеском. О, Мерлин, в какой ад она опять впутывается, все сильнее барахтаясь и зарываясь в чертову паутину.
В горле стынут слова о том, что можно еще выпить. Стынут, она так и не решается их произнести, от чего то. Отпускать не хочет. Не сейчас, будто бы это слишком важно. Кому вот только?