Если я уйду, то не навсегда. Ты мне только верь - это я прошу тебя.
Я боюсь сказать, ты - любовь моя. Я вечно буду ждать тебя!

[indent] клэри фрей — одна на миллион такая: раздражающая до озноба по коже; до закатывания глаз, до дергающегося кадыка; до нескончаемого желания убраться от неё как можно подальше; просто потому, что с ней рядом - н е в ы н о с и м о.
[indent] клэри фрей — одна на миллион причина, по которой всегда цельная натура алека лайтвуда грозится распасться на сотни мириады осколков микроскопических, что будут застревать в капиллярах, венах да артериях, причиняя мучительную, нескончаемую агонию, сводящую его с ума.
[indent] клэри фрей — одна на миллион секунда его сна, из которого сумеречному охотнику, хотелось бы выбраться, да не можется, ибо быть может, но не хочется: он и сам этого не знает // не хочет знать; он живет разумом, но не сердцем, зачастую... и ошибается быть может не лучше, чем любой примитивный.
[indent] клэри фрей — одна единственная [тут уж не до миллионов], кто вроде бы всегда стоит между ним и джейсом, только почему-то кажется вдруг, что все с точностью да наоборот, потому, что это вейланд стоит между ним: алеком лайтвудом и этой зудящей, раздражающей девицей, которую хочется убить, но еще больше прижать к себе, зарыться руками в рыжих волосах и узнать так ли сладки её губы на вкус, как ему снилось этой {и десятками других} ночью.

[indent] он много чего знает о д о л г е и ответственности. он - старший сын своих родителей, он всегда был тем, на кого всегда возлагались те самые пресловутые - б о л ь ш и е_н а д е ж д ы. он не имеет права на собственное счастье {никогда и не имел! - "мы лайтвуды, мы разбиваем носы и живем с последствиями" - я помню, мама, мне никогда не забыть твоих уроков!} // и он делает то, что от него требуется, запирая собственное нежное нутро, как можно дальше // туда куда никому не добраться // отключает эмоции, без которых проще // которые только мешают. и плевать на то, что в институте никто и не верит в их с лидией внезапную л ю б о в ь. ему нужен институт, ей нужен статус, они друг другу ничего не должны. так будет правильно. так будет верно. а алек старается не думать о магнусе, в чьих глазах боли поселилось немеряно, когда бруклинский маг узнал, что лайтвуд не отступится, что сделает только так // именно так, как от него требует его д о л г. а алек старается не встречаться глазами больше необходимого с клэри фрей, просто потому, что не уверен, что тогда окончательно не сломается // не разобьется полностью так, что не с о б р а т ь уже будет никогда_ни за что.

[indent] он знает, что этого решения его собственного никто и не может понять, сколько бы не пытался. ни джейс, ни иззи. но они оба рядом. потому, что так было всегда. они оба принимают его выбор и готовы вместе с ним разбираться с последствиями и алек мелочно думает о том, что если б не эта вот поддержка, он и не смог бы сделать то, что д о л ж н о. он и не исправляется на самом деле. потому, что есть треклятый магнус, смотрящий так испытывающе в его глаза, не говорящий ни слова, да магу этого и не нужно, и лайтвуд хватается за него, как за спасительную соломинку, бросается к нему, и целует впервые так заполошено и сладко, чтобы после краем взгляда отследить, как фрэй покидает зал, а после и сам институт, и не может... свершив уже одно деяние эгоистичное, отказаться и от второго тоже. снежный ком завсегда становится лавиной, и алек буквально слышит гул в ушах собственных, который заставляет его отпрянуть от мага, как можно дальше, виновато коснуться его щеки пальцами своими длинными и отвести взгляд, уперев его в хлопнувшие за клэри двери, сжимая руки в кулаки.

[indent] - мне нужно идти, - шепчет он, убирая руки с лацканов пиджака бейна, хотя бы себе прямо сейчас чтобы признаться, что должен был сминать в том поцелуе требовательном совсем другие губы рыжей невыносимой, что сбежала от него прочь в мглу ночную. - мне правда нужно идти, - загнанно, испуганно. и магнус вовсе не заслуживает всего этого дерьма, уж точно не заслуживает, но и оставаться прямо здесь и сейчас, с ним, когда она где-то там, в огромном этом городе он тоже не в силах. - мне очень жаль. прости меня, если сможешь, я не должен был так делать, - алек касается губами щеки магнуса, и не позволяет себе смотреть на парабатая {который едва ли сможет его простить или понять; не в этот раз так уж точно!}, что стоит позади него, уверенный в том, что он - алек счастье свое в руках бруклинского мага обрести способен {что ж так отчаянно и сам алек никогда еще не ошибался // не то, что все остальные, что думают, что он свершает в глазах сумеречных охотников ужасный мезальянс, и чтоб они сказали, если бы это клэри стояла на месте магнуса, что если бы она сделала это // но фэрдчайл предпочла сбежать, а лайтвуд не может не бежать следом}. не может взглянуть и на младшую сестру, которая наверняка горда им, тем, что он боролся за себя и свои чувства к магнусу {и их наличие вовсе свести на нет никак не получается, если уж честно, просто те другие // не прошенные и не званные прямо сейчас куда сильнее и влекут за собою на улицы темные, туда, куда сбежала одна невозможная и раздражающая особа, которой едва ли с ним будет х о р о ш о!}. сбегает оставляя после себя слишком много вопросов, и ни единого ответа. все так же облаченный в смокинг собственный свадебный. сбегает за той, которая принесла в его жизнь лишь череду разладов.

[indent] он находит её // не может не найти. словно связанный с ней узами теми, что определению нормальному // естественному не подлежат и не смогут никогда. и сумеречный охотник известным всем и вся своей выдержкой, впервые в жизни действительно по-настоящему боится. не смерти от  рук [щупалец или чего либо еще] демона // не предательства со стороны джейса [который может выбрать не лайтвудов; это до сих пор пугает алека и спать ночами не дает; вдруг его брат, его лучший друг, его парабатай от него отвернется] // и уж точно не неодобрения со стороны родителей [эта чаша ими с изабеллой уже испита годами до дна]. нет, алека лайтвуда сейчас терзает совсем другой страх: он боится, что вдохнув её аромат, он потеряет те последние остатки самоконтроля, которые у него есть, когда она не рядом. но клэри фрей не даст спуску алеку лайтвуду. только не она и только не ему.  ему бы нужно было вернуться в институт, не начинать то, что по определению не может закончиться чем-то правильным, уколоть её в очередной раз издевкой. потому, что правда жизни такова: она не для него // он не для неё. да и вообще, у него есть магнус [они ведь теперь вроде как встречаются, разве нет?!]. но, стоит признать: алек лайтвуд слаб по части клэри фрей. потому, что он знает, что будет дальше. и это вовсе не то, что от него могут ожидать все те, кто его знают. все, кроме клэри фрей. и правда в том, что он уже не принадлежит ни себе, ни магнуса, ни джейсу. и это одновременно худшее и лучшее, что может случится с таким, как алек лайтвуд. потому, что он знает: она не уйдет // он не сможет отвернуться. она с ним может себе позволить быть сильной. и это тоже пугает. она его пугает. до нервной дрожи // до паники // до озноба. его пугает маленькая девочка с глазами зелеными, подобными огромным изумрудам на любимой колье его матери. его пугает эта девочка, потому, что в отличие от него самого: она-то уж точно знает зачем она здесь.

[indent] - я не знаю, что я здесь делаю, - признается честно, не притрагиваясь даже, и не пытаясь это расстояние в два шага между ними сократить до минимума. а после добавляет жестко, потому, что молчать больше не в силах. - ты могла бы сказать мне, знаешь, - криво улыбается. они оба сейчас явно не вписываются в эту темную подворотню: она в своем струящемся до пола платье невероятном, что подчеркивает рыжину её волос, да он в своем белом пиджаке. да и куда они вдвоем вообще могли бы вписаться?! как будто это что-то изменило бы? но признайся, да - и з м е н и л о бы всё!

  [indent] "эмоции только мешают" — помнишь сам ей это твердил без устали, когда начал тренировать "маленькую девочку", раз за разом поражаясь тому, с какой легкостью она умудряется адаптироваться к твоему миру, хоть её для тебя всегда оставался чужим. но твои собственные слишком восприимчивы сейчас, не так ли, александр лайтвуд, когда она так близко, что по крупице // по одной тонкой ниточке вытягивает все их из тебя просто только тем фактом, что остается рядом // не уходит, не плачет // просто смотрит на тебя так, что видит, кажется всего насквозь словно обладая рентгеновским зрением, препарируя тем временем не столь тело, сколь твою и без того истерзанную ею же самой душу. и тебе так хочется снова прокричать, чтобы оставила тебя в покое [дала тебе возможность снова стать тем самым алеком лайтвудом, которым ты был до вашей первой встречи, мучимый собственной любовью к парабатаю, которая теперь отчего-то кажется лишь бредовым вымыслом и не более того]. хочется сказать о том, что ты не просил этого // что у тебя все должно было бы быть иначе: в любом случае твоя жизнь была бы куда проще и легче [может просто не лучше], если бы её не было в твоей жизни. если бы не стояла, как прежде напротив, смеряя тебя своим болезненным этим взглядом, который открывает тебе куда больше, чем ты позволить себе можешь принять. почему ты не можешь уйти, охотник сумеречный? почему, лайтвуд? почему она срывает на живую с тебя кусок за куском остатки твоего самообладания? почему она [одна единственная на всем белом свете], кто может выжигать на твоей коже взглядом лишь простым ожоги не стираемые и не излечимые. тебе бы впору хоть бы зажмуриться, но ты не отказываешь себе в слабости // сладости просто видеть украдкой, как мерцают её зеленые глаза в отсветах ночных фонарей. ты слишком слаб с ней. с кем угодно можешь быть сильным, но не с ней. не получается, ведь так, александр? у тебя не получается снова затиснуть себя в кокон степенного // взрослого и разумного сумеречного охотника. не тогда, когда она так близко.

[indent] просто протяни руку и коснешься: представь себе на секунду хоть каков на ощупь этот бархат алебастровой кожи под твоими пальцами. просто шагни вперед и она окажется в твоих руках. она будет в твоих объятиях. и вот именно это-то и пугает тебя. твои чувства зашкаливающие // эмоции твои не поддающиеся логическому никакому объяснению. с ней ты сам себя снова и снова теряешь и не имеешь никакого понятия, как обрести вновь. потому, что она моргенштерн. потому, что она запретна для тебя. потому, что она совсем не такая. она — пришлая, примитивная, маленькая девочка. у тебя наготове есть десятки таких вот описаний, которыми ты готов её оплести, но не в силах. не сегодня. ни когда есть только вы и ночной нью-йорк, который готов сохранить любую вашу тайну за семью нерушимыми печатями. потому, что как бы там ни было: она нашла тебя. единственная нашла. и она не ушла. все еще здесь. все еще смотрит на тебя и на ресницах этих длинных мерцают невыплаканные слезы [тебе бы пальцами своими точенными длинными их коснуться, что ощутить тактильно их мягкость и смахнуть влагу эту, которой лишь ты один виной]. и ты не можешь этого вновь произнести, тебе отказывает твое же собственное тело: ты не способен от неё прямо сейчас здесь и сейчас отказаться. хочешь ли вообще этого, лайтвуд? хочешь ли всю жизнь прожить свою без неё? и какой будет та жизнь? просто закрой глаза, алек и представь: у тебя ведь будет тогда твой бруклинский маг, который вполне может оказаться способным на то, чтобы сделать тебя "почти что" счастливым. у тебя будет другая совсем жизнь, в которой ты с ней случайно [намного реже, чем следовало бы] будешь сталкиваться в коридорах университета, чтобы просто поздороваться. ты будешь жить, "почти" как следует. почти // почти // почти... но никогда не так, как мог бы, если бы только себе позволил чуть больше сегодня. отпустить бы себя самого на волю вольную: разрешить бы себе: чувствовать, жить на полную, не просто, как охотнику, а как простому молодому парню, жаль ты не простой, и не обычный. у тебя никогда не было такой возможности и сейчас ты, как и прежде цепляешься ногтями отчаянно за свое прошлое // за алека лайтвуда, которым был до знакомства с ней. — почему я не могу отпустить тебя, фрей? — чрезмерно резко срывается с губ твоих ответ этот скользящий, чтобы ударить по ней и срикошетить по тебе самому. лжешь, когда ты научился так искренне лгать, алек? когда ты стал настолько нестабильным в эмоциональном плане? можешь дать ответ и сам себе его даешь: она научила тебя жить чувствами своими, не отрицая их наличие. и эти самые чувства сейчас слишком сильны, они  завладевают всем тобой и ты не в силах более с ними бороться. не можешь этого сделать, как бы не рвался прочь, знаешь, что останешься здесь: с ней.